Информация > Наука и образование > Стенограмма выступления А.А. Фурсенко на Общем собрании РАН 17 мая 2005 г.

Стенограмма выступления А.А. Фурсенко на Общем собрании РАН 17 мая 2005 г.

...

Ю.С. Осипов

Пожалуйста, Андрей Александрович.

Фурсенко А.А.

Уважаемые участники Общего собрания, я хочу сказать, что за год, прошедший после последнего Общего собрания РАН, проделана большая работа по поиску новых путей развития государственного сектора науки, увеличение конкурентоспособности как фундаментальной, так и прикладной работ, инновационного сектора, интеграции образования и науки.

С самого начала у нас была единая позиция о том, что положение науки в России требует радикального улучшения. Дмитрий Семенович сказал, что надо низко снять шляпу перед людьми, которые за нищенскую зарплату делают российскую науку. Я, конечно, не спорю. Нам надо зарплату эту сделать не нищенской. С самого начала мы ставим перед собой именно такую задачу.

Результатами работы стали совместные предложения, совместно с РАН, которые исключают как увеличение существенное ресурсного обеспечения, так и организационные законодательные решения, позволяющие убрать правовые коллизии, которые зачастую мешают двигаться вперед.

Завтра этим вопросом будет посвящено специальное заседание, результатом его обсуждения будет расширение понимания сделанных предложений и их обоснованное совершенство.

Я хочу сказать, что с самого начала мы делали наши предложения абсолютно открытыми. Мы не прятались, мы доводили их до сведения всех, кто хотел быть нашими партнерами. Причем доводили наши проекты до сведения на самых ранних стадиях, когда, мы сами понимали, что в них есть огромное количество недостатков с тем, чтобы с самого начала в обсуждение включились широкие слои научной общественности, экономики, бизнеса, гражданского общества.

Уверен, что уменьшение эмоций в пользу конструктивного обсуждения всегда приносит пользу. Мы делаем все для того, чтобы именно такое конструктивное обсуждение происходило.

Я могу сказать, что сотрудники Министерства и я, в том числе предлагаем расширить аудиторию для дискуссии с тем, что при обсуждении спорных вопросов решения принимались с учетом всех позиций.

В этой связи я вчера обратился с просьбой к Председателю Правительства о том, чтобы вопрос, который стоит на 26 число, был отложен с тем, чтобы мы смогли учесть при обсуждении этого вопроса то, что было высказано сегодня и то, что будет высказано завтра.

/Аплодисменты/

Я хочу сказать, что мне не хотелось бы, чтобы эта сдвижка была воспринята, как замотать вопрос. Мы обсуждаем этот вопрос примерно год. Почему-то, самые острые обсуждения происходят, как у студентов, за 3 дня до экзаменов. А ведь мы обсуждаем этот вопрос последовательно со всеми, кто хочет его с нами обсуждать, еще до сентября, который нам всем памятен и который нам принес скорее вред, чем пользу, российской науке.

Я хочу сказать, что любые изменения, они всегда болезненны Невозможно, нереально, чтобы модернизация приносила позитив для всех.

Так не бывает.

Но так не бывает. Мы, как говорится, взрослые люди. Мы должны это понимать. Неминуемы социальные проблемы, которые даже при условии высшей целесообразности /государственно-общественной/ и обоснованности не могут оставить равнодушными нормальных людей. Не могут.

Поэтому мы вместе с Президиумом, с профсоюзами, академическими профсоюзами, делаем все, чтобы сдемпфировать вот эти социальные последствия. И в этом плане мы ищем возможные варианты, но мы не можем найти их одни. И мало что приносит в конструктивном плане.

Поэтому мне кажется, что реальный шанс у нас есть — сделать нашу науку лучше и сильнее.

Я хочу сказать о нескольких вещах, которые касаются выступлений, прозвучавших уже сегодня. Я буду ссылаться на конкретные предложения, конкретные вопросы, для того чтобы мои слова не остались общим лозунгом. Первое — это вопросы, связанные с научными Фондами. Это полезный, важный и очень полезный инструмент.

Я могу сказать, что сегодня развитие региональной науки в значительной степени поддерживается через фонды, и доля региональных проектов фондов увеличивается. Но я также могу сказать, что не было и нет в Министерстве предложений по поводу увеличения доли фондов. Сохранение доли, которая была предписана соответствующими нормативными актами, да, есть, и мы будем за этим жестко следить. Но из Министерства не вышло ни одного документа, в котором бы предлагалось эту долю увеличить. И наши коллеги в Президиуме Академии наук это знают.

Далее. По поводу фундаментальной науки. Вообще, товарищи, фундаментальная наука, она не только в Академии наук. Она в вузах она в ведущих наших научных центрах, например, в Курчатнике, конечно, есть фундаментальная наука. И не только в Курчатнике. Она в так называемых отраслевых академиях наук. И поэтому, когда мы говорим об увеличении доли Финансирования Академии наук, а мы, безусловно, это будем соблюдать, то мы считаем, что часть этих средств должна идти на программы, доступ к которым будут иметь не только институты Российской академии наук, но и все другие институты.

Кстати говоря, дискриминация по отношению к институтам Академии наук тоже быть не должно. Должно быть нормальное соревнование.

Я могу сказать, что сегодня в рамках тех ресурсов, которые распределяются от имени Российского агентства по науке и инновациям фундаментальные работы присутствуют. Есть эти гранты. Вы можете посмотреть на сайтах, ничего не прячется. Там объявляются сначала гранты, предложения, потом объявляется, кто оказался победителем. Все делается публично.

Я хочу сказать, Жорес Иванович, лот, хотя состоит из трех букв, это не бранное слово это вполне такое приличное слово, а ничего худого за ЭТИМ СЛОВОМ не стоит. Поэтому и распределение по этим лотам осуществляется не чиновниками, осуществляется экспертным сообществом, что, кстати говоря, очень многим, в том числе представителям Академии, не нравится, потому что с чиновниками договориться проще. А у нас идет экспертные сообщества, в которых, кстати говоря, Академия представлена очень широко.

Я могу оказать, что мы тоже опубликуем список экспертных групп, список тех, КТО осуществляет определение, кто является, победителем, с тем, чтобы ни у кого не осталось сомнений по поводу того, что распределение ведется кулуарным образом. Нет кулуарного образа. Если кто-то из вас имеет реальные сведения по поводу кулуарного распределения денег, то я могу сказать — я принципиально не встречаюсь с людьми, с учеными, с очень уважаемыми учеными, когда речь идет о решении, о победителе того или иного лота.

Кстати говоря, на эту тему имею очень много проблем, и очень многие люди, уважаемые мною люди, на меня обижаются. Но я готов встретиться с кем угодно, как только мне будет доказательно сказано, что какой-то лот распределен не в соответствии с результатами. И я могу сказать, что в этом смысле у меня достаточно полномочий, для того чтобы пересмотреть результаты распределения и наказать виноватого.

По поводу программы интеграции. Понимаете, нам же главное не шашечки, а чтобы ехало. Вот программа интеграции, о которой говорил Жорес Иванович, она была, в общей сложности 180 млн. руб., по прошлому году. И там каждый проект стоил где-то 100-200 тыс. руб. на одного исполнителя. Что можно сделать за 100-200 тыс. руб., я не очень понимаю. Тут ничего нельзя ни сделать, ни спросить за это ничего нельзя.

В этой году на программу, которая, собственно говоря, является преемником программы интеграции, выделено втрое больше денег. И эти деньги частично уже идут.

И минимальный размер одного проекта определен. Это минимум 3 млн. руб.

Да, количество проектов сократилось. Но зато это настоящая, нормальная работа, и она может быть сделана.

Кроме этого мы обращаем достаточно серьезное внимание на то, чтобы во всех проектах были представлены молодые люди. Чтобы в этих проектах была максимальная кооперация между Академией наук и вузами.

Я могу сказать, что вы, посмотрев конкурсные условия, которые тоже присутствуют на сайтах Агентства по науке и инновациям нашего министерства, можете увидеть, что эти условия декларируйте и жестко отслеживаются.

По поводу законодательной базы. Здесь выступали и говорили, что, в конце концов, когда, наконец, будут сняты барьеры. Товарищи, вы понимаете, мы придумываем себе фантомы, а потом с ними боремся. А реальную информацию мы не читаем. Давным-давно представлены наши предложение по законодательству. Эти предложения обсуждались с Академией наук, по снятию искусственных барьеров между научными организациями и образовательными, по созданию законодательного закрепления понятия базовой кафедры, по разрешению использования имущества научных организаций в образовательных целях и наоборот.

Эти документы сегодня согласованы. Единственный, кто пытался с этим бороться, это Минфин, но мы с разногласиями внесли эти документы в Правительство, и в ближайшее время эти документы будут внесены в Государственную Думу.

Если у вас есть конкретные предложения по поводу того, что надо еще добавить в эти документы, не поздно, но я могу сказать, что все то, что звучало сегодня, в этих документах присутствует.

Тут Захаров выступал, очень горячо, и тем более это ценно, что человек, который большую часть своего времени проводит в учебных, научных учреждениях другой страны, так печется за то, что происходит в России, я считаю, это крайне важно. Это значит, что мы вместе, мы очень тесно связаны, и мы остаемся единым научным сообществом, выступал по поводу избрания ИЛИ утверждения президента Академии наук.

Это вопрос, который может обсуждаться, но поскольку уже были ссылки на европейские ценности, то я могу тоже сказать, что одной из существеннейших европейских, так называемых западных ценностей является право собственника, и право собственности.

Если сегодня мы соглашаемся с тем, что та собственность, которая есть у Академии наук, это государственная собственность, то управлять ею все-таки имеет право собственник. И, конечно, Академия вправе выбирать, не спрашивая кого бы то ни было и без советов с кем бы то ни было, лидера научного сообщества и экспертного сообщества. Но в тот момент, когда мы говорим о том, что этот лидер должен от имени государства, от имени собственника, это святое право собственника управлять этой собственностью, наверное, было бы вправе, если бы собственник каким-то образом уполномочил на это того, кто будет управлять.

Это вопрос юридический, а я не являюсь юристом, но я думаю, что, по крайней мере, эту сторону вопроса тоже следовало бы рассматривать и следовало бы принимать во внимание.

И последнее. Я хочу сказать, что все-таки мы все, прежде всего, граждане России, а уже потом члены корпораций, которые называются научными сообществами. И я считаю, что если мы считаем, что мы должны распоряжаться общими деньгами, общей собственностью, то, по крайней мере, мы должны объяснить, почему эти деньги и эта собственность должна использоваться, таким образом, а не уйти, например, учителям, врачам или каким-то другим очень важным для страны, для развития общества людям.

Это не значит, что порядок должен меняться. Я точно так же, как и вы, считаю, что наука — это тот, я хотел сказать, паровоз, но паровоз — это что-то такое из позапрошлого века, тот двигатель, который должен перестроить, может перестроить нашу страну и нашу экономику. Но мы должны объяснять это не министру финансов и даже не президенту, мы должны объяснять это людям.

Мы должны объяснять это людям. И они должны быть уверены в том, что наилучшее использование денег от этой собственности — отдать их под управление научному сообществу, которое достойнейшим образом представляет Академия наук. Спасибо.

/Аплодисменты/

...